Ф. Энгельс протекционизм или система свободы торговли

С того момента как прусский король, испытывая нужду в деньгах и кредите, должен был обнародовать рескрипты от 3 февраля³⁴, ни один здравомыслящий человек не сомневался в том, что абсолютной монархии в Германии, прежнему «христианско‑германскому» господству, известному также под названием «отеческое правление», несмотря на все сопротивление и на все грозные тронные речи, навсегда пришел конец. Таким образом, наступил день, который буржуазия в Германии может считать началом своего владычества. Сами эти рескрипты представляют собой не что иное, как окутанное еще густым потсдамским туманом признание силы буржуазии. Значительная часть этого тумана рассеялась уже от одного слабого дуновения, исходящего от Соединенного ландтага, и очень скоро все эти христианско‑германские призраки совершенно исчезнут с лица земли.

Но поскольку положено начало господству средних классов, в первую голову должно было быть выдвинуто также требование, чтобы вся торговая политика Германии, а соответственно и Таможенного союза, была изъята из неумелых рук немецких государей, их министров и высокомерных, но в вопросах торговли и промышленности в высшей степени тупых и невежественных бюрократов и передана в ведение и на усмотрение тех, кто обладает необходимым знанием этого дела и непосредственно заинтересован в нем. Другими словами, вопрос о покровительственных и дифференциальных пошлинах или о свободе торговли должен был быть передан всецело на усмотрение буржуазии.

Соединенный ландтаг в Берлине показал правительству, что буржуазия знает, что ей нужно; во время последних дебатов о пошлинах представителям шпандауской правительственной системы³⁵ было в довольно ясных и резких выражениях указано, что они не в состоянии понять материальные интересы и не могут защищать и поддерживать их. Одного краковского дела³⁶ было бы уже достаточно, чтобы заклеймить Вильгельма из Священного союза^{17} и его министров как самых невежественных тупиц либо же как самых преступных предателей интересов благосостояния страны. Но, к ужасу его величества и его сиятельных сановников, стали обсуждаться еще многие другие вопросы, при разборе которых можно было услышать какие угодно, только не похвальные отзывы о способностях и проницательности королевских особ и министров, как покойных, так и здравствующих.

Среди самой буржуазии существуют две различные точки зрения как раз по вопросам промышленности и торговли. Не подлежит, однако, ни малейшему сомнению, что партия, отстаивающая покровительственные или дифференциальные пошлины, является безусловно самой сильной, самой многочисленной и самой влиятельной. Буржуазия и в самом деле не может сохранить свои позиции, укрепиться, достигнуть неограниченной власти, если она не будет искусственными мерами охранять и поощрять свою промышленность и свою торговлю. Без защиты от иностранной промышленности она в одно десятилетие была бы повержена и раздавлена. Весьма возможно, что даже эта защита не в состоянии оказать ей существенную и длительную помощь. Она слишком долго ждала, слишком спокойно лежала в пеленках, в которые ее на многие годы запеленали ее дражайшие государи. Ее обходили со всех сторон, ее обгоняли, у нее отняли самые лучшие ее позиции, она же спокойно сносила «тумаки» и у нее ни разу не нашлось достаточной энергии для того, чтобы избавиться от своих отчасти слабоумных, отчасти в высшей степени пронырливых отцов‑наставников и начальников.

Теперь дело приняло другой оборот. Немецкие государи отныне могут быть только слугами у буржуазии, последней спицей в ее колеснице. Поскольку же у буржуазии есть еще время и возможность установить свою власть, покровительство немецкой промышленности и немецкой торговле является той единственной основой, которая может послужить для нее опорой. А то, что буржуазия хочет и должна хотеть получить от немецких государей, она сумеет также и провести.

Но рядом с буржуазией существует еще весьма внушительное число людей, которых называют пролетариями, – рабочий, неимущий класс.

Спрашивается, что выигрывает этот последний от введения покровительственной системы? Получит ли он вследствие этого более высокую заработную плату, сможет ли он лучше питаться и одеваться, жить в более здоровых условиях, будет ли иметь больше досуга для отдыха и образования, получит ли он некоторые средства для более разумного и заботливого воспитания своих детей?

Господа буржуа, защищающие покровительственную систему, никогда не упускают случая выставлять на первый план благо рабочего класса. Судя по их словам, вместе с введением системы покровительства промышленности для рабочих наступит истинно райское житье, Германия благодаря этому превратится для пролетариев в землю Ханаанскую, где «реки текут млеком и медом». Но если, с другой стороны, послушать сторонников свободы торговли, то получается, что только при применении их системы неимущие люди смогут жить, «как у Христа за пазухой», т. е. в высшей степени привольно и весело.

В обеих партиях есть еще довольно много ограниченных людей, которые действительно верят в истинность своих собственных слов. Но те, кто в этих партиях поумнее, очень хорошо знают, что все это один только обман, рассчитанный лишь на то, чтобы сбить с толку массы и завербовать их на свою сторону.

Умному буржуа нечего доказывать, что рабочий, будет ли господствовать покровительственная система, или система свободы торговли, или смешанная, основанная на тех и других принципах, система, получит не более высокую заработную плату, чем та, которая абсолютно необходима ему для поддержания самого скудного существования. Рабочий получает как при одной, так и при другой системе ровно столько, сколько необходимо для сохранения его в качестве действующей рабочей машины.

Таким образом, с первого взгляда может показаться, что для пролетария, для неимущего совершенно безразлично, будет ли принадлежать решающее слово сторонникам покровительственной системы или сторонникам свободы торговли.

Но так как буржуазия в Германии, как уже было сказано выше, нуждается в покровительстве против заграницы, чтобы покончить с пережитками средневековья в лице феодальной аристократии и с современными паразитами «божьей милостью», а также чтобы беспрепятственно раскрыть свою собственную внутреннюю сущность, то и рабочий класс заинтересован в том, что содействует неограниченному господству буржуазии.

Лишь тогда, когда существует только один эксплуатирующий и угнетающий класс – буржуазия, когда бедствия и нищета не могут быть поставлены в вину то одному, то другому сословию или одной только неограниченной монархии с ее бюрократами, – лишь тогда начинается последняя, решающая борьба, борьба между имущими и неимущими, борьба между буржуазией и пролетариатом.

Тогда поле сражения очистится от всех ненужных барьеров, тогда исчезнут все побочные, уводящие в сторону задачи, и позиции обеих враждебных армий будут определенны и ясны.

С установлением господства буржуазии рабочие, побуждаемые самими условиями, также достигают прогресса, имеющего бесконечно важное значение; отныне против существующего строя выступают и восстают уже не отдельные рабочие или, самое большее, сотни и тысячи их, но все они вместе как единый класс со своими особыми интересами и принципами, действуя по общему плану и объединенными силами, вступают в бой со своим последним и злейшим смертельным врагом – с буржуазией.

В исходе этой борьбы не может быть никакого сомнения. Буржуазия должна быть и будет низвергнута пролетариатом, подобно тому как аристократия и неограниченная монархия получили смертельный удар от среднего класса.

Одновременно с буржуазией падет и частная собственность, и победа рабочего класса навсегда положит конец всякому классовому и кастовому господству.

Написано Ф. Энгельсом в начале июня 1847 г.

Напечатано в «Deutsche‑Brusseler‑Zeitung» № 46, 10 июня 1847 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого