4. Праздники осеннего цикла

Вырма -- это жатва, уборочная страда. В старину хлеба убирали вручную -- жали серпами. Это был изнурительный и трудный, вместе с тем весьма ответственный период в годичном трудовом цикле крестьянина. Хлеб -- венец всех трудов земледельца -- на жатве уже ощущается реально, весомо, а не в мечтах только. Даже небольшая горсть срезанных серпом ржаных стеблей -- это добрая ломоть хлеба. А сколько таких ломтей в снопу, в копне! Одним из множества трудовых ритуалов было cурла хывни «зажинок». Самая проворная женщина в семье развязывала серп, увязанный еще в прошлом году последней сжатой в поле горстью стеблей ржи, и срезала первую горсть. Перемешивала старые стебли с новыми, разбрасывала их перед собой на ниву и произносила благодарственную молитву духам земли: "Эй, ceр ашшe, ceр амaшe! Тавах сире кивeрен сeнне чипер..."

Авaн -- слово многозначное. Это «гумно, овин, ток», «молотьба» и... «праздник». Этот праздник ввиду большой значимости молотьбы хлеба сопровождался многими обязательными ритуалами. Он был особо приятен, торжественен для крестьян. Молотьба такая же волнующая пора, как и жатва. Овин для сушки снопов, ток и молотьба на нем замыкали, связывали воедино годовой цикл полевых работ. С тока зерну одна короткая дорога -- в амбар и на мельницу. Но торжественность, истинная святость сопровождали хлебороба даже на этом коротком пути. В любой мелочи, даже в форме мешочных завязок и скрипе телег усматривался некий магический смысл.

После жатвы старики по ночам сушили снопы, развлекали молодежь сказками да прибаутками, забавлялись и сами -- ходили пугать друг друга... Разбирали большие клади (капан) и сносили снопы на овин (авaн). Их приставляли к конусообразному остову овина -- шишу колосьями вверх и притягивали веревкой, чтобы снопы не упали. В овинной яме под шишом старики, разводя огонь, произносили молитву, обращенную к духам огня:

-- Е, пeсмeлле! Турa, cырлах! ЬІрa Вут ашшe, ырa Вут ама! ЬІрa вырaнта ларса тарасаринччe. Мaн капана пасса авaна хутaмaр, авaн перекетне парасаринччe. Авaн ашне вут хутaмaр -- вутaран-кaвартан, сиксе yкес хeмeнчен витсе сыхласа тарасаринччe. Ырa Вут ама! Пирeн eceмeре эсe упраса, эсe сыхласа тaрсамччe! (Славим имя Бога! Помилуй нас, Боже! Священный дух Отец огня, священная Мать огня! Желаем вам пребывать на добром месте. Мы разобрали большую кладь и разложили снопы на овинный шиш. Отвратите злую огненную силу, защитите и сохраните от шальной искры. Добрая Мать огня! Остерегай и сохраняй наши труды!).

Чyклеме -- обряд освящения нового урожая жертвоприношением духам природы, умершим предкам, сопровождавшийся угощением всех сородичей. Глубокой осенью, после завершения молотьбы чувашские крестьяне тщательно сортировали и распределяли зерно: самое лучшее -- на семена, что похуже -- на корм скоту, а это -- на муку. Партию, предназначенную на муку, сушили в овинах или печах и везли на мельницу. Старшая в доме женщина затевала солод, проращивала зерна, несколько раз обрызгивая со свежего веника, солодила, ворошила его. Затем солод свозили для просушки в общественную солодовню. На солодовне собирались старики, подростки, дети. Тут рассказывали разные истории, предания, сказки. Ночлег на солодовом овине (салат авaнe) запоминался детям на всю жизнь. Готовый солод вместе с зерном везли на мельницу. Мельница, как и солодовня, была в чувашском быту своеобразным клубом, местом общения, средоточием новостей, споров, легенд. Мельница завершала долгий и подчас очень рискованный путь хлебного зерна. С мельницы крестьянин возвращался с чувством огромного удовлетворения, преисполненный гордости за итоги своего нелегкого круглогодичного труда. Теперь уже можно было радоваться плодам своего труда. Чуваши недаром говорили: «С мельницы и дрянная лошадь возвращается пританцовывая». Муку засыпали в специальный деревянный ларь в амбаре. Она поступала в полное распоряжение хозяйки дома.

Готовясь к обряду чyклеме, хозяйка варила пиво из нового солода. На подготовку солода требовалось около двух недель, варка сусла занимала полторы -- двое суток. Готовое сусло разливали в дубовые бочки и ставили в погреба. Там оно бродило три-четыре дня. Накануне чyклеме с вечера хозяйка творила тесто, а утром замешивала. Пока топилась печь, тесто поднималось. Хозяйка брала тесто из квашни и начинала формовать xлебы.